Первый человек. Жизнь Нила Армстронга  - Джеймс Хансен

NASA обратилось к Армстронгу с просьбой принять участие во внутреннем расследовании под руководством доктора Эдгара Кортрайта, директора Исследовательского центра NASA в Лэнгли. Нил помогал Ф.Б. Смиту, ассистенту администратора NASA по делам университета, составлять подробную и точную хронологию связанных с происшествием событий, используя для этого записи телеметрии, записи переговоров с Землей, наблюдения экипажа и Центра управления, а также план полета и пошаговые инструкции команды. После почти двух месяцев расследования 15 июня 1970 года совет Кортрайта по расследованию инцидента с Apollo 13 выпустил доклад. Как это часто бывает в происшествиях с техникой, то, что произошло с космическим кораблем, «стало не следствием случайного с точки зрения статистики отказа, но результатом необычного сочетания ошибок в совокупности с несовершенной в отдельных аспектах и не допускающей отклонений системы». Это было очень сложным описанием того, что Крис Крафт назвал «глупой аварией, которую могли предотвратить». Изготовителю баков Beech Aircraft Со. следовало заменить двадцативосьмивольтный термостат, который подогревал жидкий кислород, на шестидесятипятивольный, но производитель не сделал этого. Отдел по реализации программы Apollo не слишком старался проверять выполнение собственных распоряжений, поэтому проглядел эту недоработку.

Одним из самых спорных выводов коллектива Кортрайта была его рекомендация насчет того, что вся конструкция бака в сервисном модуле должна быть полностью переработана. Стоимость этого составила бы 40 млн долларов. Ряд менеджеров проекта Apollo считали, что в таком дорогостоящем изменении не было необходимости, поскольку на Apollo 13 проблема имела отношение не к самому баку, а к термостату. В последующие недели Крафт и Кортрайт боролись за перемену на всех уровнях штаб-квартиры NASA. «После того как я перешел на новую работу, – вспоминал Армстронг, – меня освободили от активного участия в расследовании аварии на Apollo 13», иначе Нил тоже смог бы активно поддержать позицию Крафта.

Естественно, публика ценила мысли Армстронга об американских исследованиях космоса, настоящих и будущих, и его высказывания по этой теме часто цитировали. В эпоху, когда начала расти важность вопросов, связанных с окружающей средой, Армстронг высказывался об этом предмете очень продуманно, обычно с точки зрения своего участия в исследованиях Луны: «Когда стоишь на поверхности Луны и смотришь на сияющую высоко над головой Землю, впечатление от такого зрелища не забывается. Хотя наша голубая планета очень красива, она в то же время очень далека и выглядит очень маленькой. Вы вправе подумать, что в подобной ситуации наблюдатель может отмахнуться от Земли как от чего-то не слишком важного. Но напротив, каждый из тех людей, которым выпала возможность наблюдать этот вид, пришел к совершенно иному заключению. Нас всех потрясло, как наша планета похожа на оазис в пустыне или остров в океане. Еще важнее то, что это единственный из всех известных нам островов, который подходит для человека. Весь прогресс, какого человеческий вид добился за миллиарды лет, теперь угрожает нам вырождением. Эта гонка за успехом теперь должна быть остановлена, перенаправлена или высвобождена в виде построения экологии нового мира. Если мы можем найти людей, знания и умения которых хватает, чтобы достигнуть Луны, мы, разумеется, сможем отыскать и тех, кто решит наши экологические проблемы».

Из-за обычной сдержанности Армстронга некоторые недовольные представители прессы прозвали его «лунным Линдбергом». «У Армстронга нет никаких комментариев по поводу последнего запуска», – жаловался раздраженный репортер в заголовке материала о полете Apollo 17 в декабре 1972 года, последнем в пилотируемой лунной программе. Личный секретарь Армстронга в Университете Рута Банковикис заявила: «Мистер Армстронг не желает беседовать с репортерами. Он не дает эксклюзивных интервью. Он вообще не дает интервью. С моей стороны будет нескромно сообщить вам, где именно он находится на мысе Кеннеди, когда наблюдает этот старт экспедиции к Луне».

Решительное нежелание Армстронга играть какую-либо публичную роль, кроме тех ролей, которые он выбирал сам, оказалось особенно неприятным для защитников космической программы США, в том числе и для его коллег-астронавтов. Джим Ловелл говорил: «Иногда я кляну Нила за то, что он слишком похож на Линдберга. Я говорю ему: “Нил, Чарльз Линдберг перелетел через Атлантический океан, используя средства частных фондов, самолет и все остальное для него сделала частная компания, так что у него были все права стать таким затворником, как ему хотелось. Но ты слетал на Луну на общественные средства. Обычные налогоплательщики оплатили твое путешествие и дали тебе все возможности и всю славу, и ты должен что-то вернуть им взамен”. А Нил ответил на все это: “Если я покину свое уединение, я буду только все время мучиться”. И, возможно, он прав».

Тем не менее Армстронг регулярно произносил речи. «Я провел огромное количество пресс-конференций. Когда я бывал в других странах, я обычно в этом участвовал. В честь каждой годовщины полета Apollo мы собирали пресс-конференцию. Я не чувствовал никаких обязательств проводить пресс-конференции только для того, чтобы появились статьи, в которых не было никаких новостей; это связано просто с человеческим интересом. Я не ощущал, что это обязательно, и, следовательно, старался избегать подобных ситуаций.

У меня был неприятный опыт с отдельными интервью, когда журналисты проявляли неискренность насчет своих намерений. Когда они рассказывают о чем-то неправильно, мало что можно сделать, чтобы это исправить. Потому я очень давно пришел к выводу, что просто не стану давать журналистам интервью один на один. Они будут ограничены форматом пресс-конференции, потому что, когда одновременно присутствует некоторое количество журналистов, слушающих одно и то же, они гораздо менее склонны пересказывать все иначе, чем услышали».

Фотографии Армстронга часто появлялись в социальном разделе газет Цинциннати, когда он посещал благотворительные балы или выполнял другие гражданские обязанности. Более-менее регулярно печатались статьи и биографические заметки, написанные конкретно о нем или о нем как части группы людей, гулявших по Луне, хотя Нил очень редко соглашался давать интервью по этой теме.

В ноябре 1978 года на своей ферме в Лебаноне Армстронг разорвал безымянный палец левой руки, когда перепрыгивал через задний борт грузовика и зацепился за дверь обручальным кольцом. Травма и благополучная экстренная микрохирургическая операция, сделанная специальной командой в Еврейском госпитале в Луисвилле, штат Кентукки (Нил добрался туда на самолете), породили новую волну газетных заголовков. В послеоперационный период палец полностью восстановил все свои функции, если не считать верхнего сустава.

Одним значительным событием, которое Нил скрывал от прессы, было его путешествие на Северный полюс, которое он совершил в апреле 1985 года под руководством профессионального руководителя экспедиций и искателя приключений калифорнийца Майкла Чалмера Данна и в компании всемирно известного покорителя Эвереста сэра Эдмунда Хилари, сына Хилари Питера, а также Пэта Морроу, первого канадца, который достиг вершины Эвереста. «Я нашел путешествие на Северный полюс чрезвычайно интересным, – вспоминал Армстронг, – в основном потому, что оно так значительно отличалось от всего, что мы видим в нашей повседневной жизни. Там все настолько по-другому. И это стоило всех тягот путешествия».